фото: noosphere.ru

ШЕ́ЛЕР (Scheler) Макс (22.8.1874, Мюн­хен – 19.5.1928, Франк­фурт-на-Май­не), нем. фи­ло­соф, пред­ста­ви­тель фе­но­ме­но­ло­гии, один из ос­но­во­по­лож­ни­ков фе­но­ме­но­ло­гич. ак­сио­ло­гии, со­цио­ло­гии зна­ния и фи­ло­соф­ской ан­тро­по­ло­гии как са­мо­сто­ят. дис­ци­п­лин.

Учил­ся в ун-тах Мюн­хе­на, Бер­ли­на (у Г. Зим­ме­ля и В. Диль­тея), Йе­ны (у Р. Ой­ке­на) и Гей­дель­бер­га. При­ват-до­цент в ун-тах Йе­ны (1900–05) и Мюн­хе­на (1906–1910), ак­тив­но со­труд­ни­чал с мюн­хен­ским и гёт­тин­ген­ским круж­ка­ми фе­но­ме­но­ло­гов. С 1910 в Гёт­тин­ге­не, в 1913–28 один из ре­дак­то­ров из­да­вае­мо­го Э. Гус­сер­лем «Еже­год­ни­ка по фи­ло­со­фии и фе­но­ме­но­ло­гич. ис­сле­до­ва­ни­ям», где пуб­ли­ко­вал свои ра­бо­ты. С 1919 проф. Кёльн­ско­го ун-та, со­ди­рек­тор Ин-та со­цио­ло­гии и со­ци­аль­ных на­ук.

В ос­но­во­по­ла­гаю­щем тру­де «Фор­ма­лизм в эти­ке и ма­те­ри­аль­ная эти­ка цен­но­стей» («Der Formalismus in der Ethik und die materiale Wertethik», Tl 1–2, 1913–16) Ш. вы­сту­пил с обос­но­ва­ни­ем этич. пер­со­на­лиз­ма. Опи­ра­ясь на фе­но­ме­но­ло­гич. ме­тод ин­туи­тив­но­го «ус­мот­ре­ния сущ­но­стей», он по­пы­тал­ся в про­ти­во­вес фор­маль­ной эти­ке И. Кан­та раз­ра­бо­тать сис­те­му ап­ри­ор­но со­дер­жа­тель­ной («ма­те­ри­аль­ной») эти­ки и ак­сио­ло­гии. Со­глас­но Ш., цен­но­сти, яв­лен­ные в «бла­гах» («цен­ных ве­щах»), сле­ду­ет от­ли­чать от са­мих «благ»: цен­но­сти не из­ме­ня­ют­ся с из­ме­не­ни­ем их но­си­телей и по­сти­га­ют­ся не­за­ви­си­мо от них, в ка­че­ст­ве са­мо­сто­ят. ка­честв, в ин­тен­цио­наль­ных (см. Ин­тен­цио­наль­ность) ак­тах чув­ст­во­ва­ния – столь же не­по­сред­ст­вен­ных, как цве­та – в ак­тах ви­де­ния, зву­ки – в ак­тах слы­ша­ния и т. п. Цен­но­сти объ­ек­тив­ны, они не оп­ре­де­ля­ют­ся стрем­ле­ния­ми и це­ля­ми, но са­ми лежат в их ос­но­ве, соз­да­вая про­стран­ст­во воз­мож­но­го це­ле­по­ла­га­ния. От­вер­гая кан­тов­ское ото­жде­ст­в­ле­ние ап­ри­орно­го с фор­маль­ным и ра­цио­наль­ным (мыс­ли­мым), а апо­сте­ри­ор­ное – с ма­те­ри­аль­ным (со­дер­жа­тель­ным) и чув­ст­вен­ным, Ш. под­чёр­ки­вал ало­ги­че­ски-ап­ри­ор­ный ха­рак­тер ду­хов­ных эмо­цио­наль­ных ак­тов, вслед за Ав­гу­сти­ном и Б. Пас­ка­лем го­во­рил о «ло­ги­ке серд­ца», от­лич­ной от «ло­ги­ки рас­суд­ка», и вслед за Ф. Брен­та­но счи­тал ап­рио­ризм люб­ви и не­на­вис­ти «по­след­ним фун­да­мен­том» вся­ко­го др. ап­рио­риз­ма, в т. ч. во­ле­вых и по­зна­ва­тель­ных ак­тов [че­ло­век пре­ж­де все­го су­ще­ст­во лю­бя­щее (ens amans) и лишь за­тем во­ля­щее (ens volens) и по­знаю­щее (ens cogitans)]. В ин­туи­тив­ной оче­вид­но­сти эмо­цио­наль­ных ак­тов пред­поч­те­ния/от­вер­же­ния ус­та­нав­ли­ва­ет­ся, по Ш., сле­дую­щая вос­хо­дя­щая ие­рар­хия цен­но­стей: при­ят­ное (и ос­но­вы­ваю­щее­ся на нём по­лез­ное), цен­но­сти ви­таль­ные (здо­ро­вье и т. п.), ду­хов­ные (кра­со­та, спра­вед­ли­вость, по­зна­ние ис­ти­ны) и, на­ко­нец, свя­тость; все цен­но­сти име­ют сво­ей ос­но­вой цен­ность «бес­ко­неч­но­го лич­но­го ду­ха», т. е. Бо­га. Цен­но­сти са­ми по се­бе аб­со­лют­ны, от­но­си­тель­ны лишь эм­пи­рич. фор­мы их су­ще­ст­во­ва­ния (ис­то­рич. сис­те­мы пред­поч­те­ний, обу­слов­лен­ные при­над­леж­но­стью к оп­ре­де­лён­ной эт­нич. груп­пе, на­ции, куль­ту­ре, – «стиль» в ис­кус­ст­ве, «этос» в нравств. сфе­ре), сте­пень их по­сти­же­ния или не­чув­ст­вия и т. д. Чув­ст­во цен­но­сти долж­но быть про­бу­ж­де­но в че­ло­ве­ке, но­вые цен­но­сти мо­гут быть от­кры­ты, но не изо­бре­те­ны. Но­си­те­лем «до­б­ра» и «зла» яв­ля­ет­ся ин­ди­ви­ду­аль­ная лич­ность, из­на­чаль­но со­при­ча­ст­ная не­ко­то­рой ин­ди­ви­ду­аль­ной «со­во­куп­ной лич­но­сти» (Gesamtperson, ка­ко­вой мо­жет быть куль­ту­ра, в т. ч. на­цио­наль­ная, или Цер­ковь) как выс­шей фор­ме со­ци­аль­но­го един­ст­ва, свя­зую­щим на­ча­лом ко­то­ро­го яв­ля­ет­ся со­ли­дар­ность са­мо­стоя­тель­ных от­вет­ст­вен­ных лич­но­стей. В ка­че­ст­ве кон­крет­но­го смы­сло­во­го един­ст­ва (уни­каль­но­го субъ­ек­та) со­вер­шае­мых ею ин­тен­цио­наль­ных ак­тов лич­ность не мо­жет быть объ­ек­ти­ви­ро­ва­на и тем са­мым стать «пред­ме­том», «ве­щью». Цен­но­ст­ный мир лич­но­сти оп­ре­де­ля­ет­ся её умо­на­строе­ни­ем (Gesinnung), за­даю­щим ап­ри­ор­ные воз­мож­но­сти для на­ме­ре­ний, ре­ше­ний и дей­ст­вий (ка­ко­вые са­ми по се­бе мо­гут как яв­лять под­лин­ное умо­на­строе­ние, так и скры­вать его, как это име­ет ме­сто в по­ве­де­нии фа­ри­сея). «Доб­ро» и «зло» как та­ко­вые ни­ко­гда не мо­гут стать со­дер­жа­ни­ем во­ле­во­го ак­та, при­сут­ст­вуя как бы на его «тыль­ной сто­ро­не». Ути­ли­та­ризм, бу­ду­чи лож­ной тео­ри­ей до­б­ра и зла, рас­кры­ва­ет, од­на­ко, тай­ну их со­ци­аль­ной оцен­ки: по Ш., вся­кая со­ци­аль­но зна­чи­мая мо­раль при­зна­ёт нравств. цен­но­сти лишь в ме­ру их поль­зы для фак­ти­че­ски су­ще­ст­вую­ще­го со­об­ще­ст­ва. В кан­тов­ской ри­го­ри­стич. эти­ке дол­га Ш. ус­мат­ри­ва­ет вра­ж­деб­ность ко все­му дан­но­му как та­ко­во­му, от­сут­ст­вие люб­ви и до­ве­рия к ми­ру: вся­кая им­пе­ра­тив­ная эти­ка име­ет чис­то не­га­тив­ный, кри­тич. и ре­прес­сив­ный ха­рак­тер, её нор­мы и тре­бо­ва­ния на­прав­ле­ны не­по­сред­ст­вен­но на уст­ра­не­ние не­га­тив­ных цен­но­стей, а не на реа­ли­за­цию по­зи­тив­ных.

Рас­смат­ри­вая эмо­цио­наль­ные от­но­ше­ния в ка­че­ст­ве пер­вич­ных от­но­ше­ний че­ло­ве­ка к ми­ру, Ш. в кон­тек­сте вы­дви­ну­той им про­грам­мы ис­сле­до­ва­ний «смы­сло­вых за­ко­но­мер­но­стей эмо­цио­наль­ной жиз­ни» осу­ще­ст­вил фе­но­ме­но­ло­гич. ана­лиз разл. форм «со­чув­ст­во­ва­ния» (Mit­gefühl), а так­же люб­ви и не­на­вис­ти («Сущ­ность и фор­мы сим­па­тии» – «We­sen und Formen der Sympathie», 1923; 1-е изд., 1913). Ш. от­гра­ни­чи­вал под­лин­ное со­чув­ст­во­ва­ние (со­ра­до­ва­ние или со­стра­да­ние) как от по­ни­маю­ще­го вос­про­из­ве­де­ния (Nachfühlen) чу­жо­го пе­ре­жи­ва­ния (ха­рак­тер­но­го, напр., для пи­са­те­ля или ак­тё­ра и не пред­по­ла­гаю­ще­го со­уча­стия в этом пе­ре­жи­ва­нии), так и от не­про­из­воль­но­го «эмо­цио­наль­но­го за­ра­же­ния» (напр., в фе­но­ме­нах мас­со­вой пси­хо­ло­гии) и от «еди­но­чув­ст­вия» (Einsfühlung), бес­соз­на­тель­ной эмо­цио­наль­ной иден­ти­фи­ка­ции с чу­жим Я (в пси­хо­ло­гии де­тей, пер­во­быт­ных на­ро­дов, в гип­но­зе и др.). В от­ли­чие от со­чув­ст­во­ва­ния как ре­ак­ции на чу­жое пе­ре­жи­ва­ние лю­бовь есть спон­тан­ный акт, ин­тен­цио­наль­ное дви­же­ние, на­прав­лен­ное на реа­ли­за­цию про­зре­вае­мой (Aufblitzen), по­тен­ци­аль­но бо­лее вы­со­кой, цен­но­сти её кон­крет­но­го но­си­те­ля (не­на­висть – это об­рат­ное дви­же­ние на по­ни­же­ние цен­но­сти сво­его пред­ме­та).

Иде­ей «ре­лиг. об­нов­ле­ния», вос­ста­нов­ле­ния оп­ро­ки­ну­то­го «бур­жу­аз­но-ка­пи­та­ли­стич. ду­хом» веч­но­го по­ряд­ка цен­но­стей (в си­лу че­го «хри­сти­ан­ский этос пе­ре­стал быть ве­ду­щей ду­хов­ной си­лой в Ев­ро­пе») про­ник­ну­ты сб-ки его ста­тей «О нис­про­вер­же­нии цен­но­стей» («Vom Umsturz der Werte», 1919, 1-е изд., 1915) и «О веч­ном в че­ло­ве­ке» («Vom Ewigen im Menschen», 1921; со­дер­жит ста­тьи «По­кая­ние и воз­ро­ж­де­ние», «Идея хри­сти­ан­ской люб­ви и со­вре­мен­ный мир», «О куль­тур­ном вос­ста­нов­ле­нии Ев­ро­пы» и др.). Дис­тан­ци­ру­ясь от бо­го­сло­вия Фо­мы Ак­вин­ско­го, Ш. в рус­ле ка­то­лич. тра­ди­ции об­ра­ща­ет­ся к на­сле­дию Ав­гу­сти­на, ис­ход­но­му для не­го «не­по­сред­ст­вен­но­му кон­так­ту ду­ши с Бо­гом», стре­мясь с по­мо­щью фе­но­ме­но­ло­гич. фи­ло­со­фии по-но­во­му рас­крыть опыт та­ко­го кон­так­та. Ш. вы­де­лял три ас­пек­та рас­смот­ре­ния в сво­ём про­ек­те фе­но­ме­но­ло­гии ре­ли­гии: бо­же­ст­вен­ное (аб­со­лют­но су­щее, свя­щен­ное), фор­мы от­кро­ве­ния, в ко­то­рых оно яв­ля­ет се­бя че­ло­ве­ку, и ре­лиг. акт, по­сред­ст­вом ко­то­ро­го че­ло­век по­сти­га­ет со­дер­жа­ние это­го от­кро­ве­ния, со­став­ляю­щее пред­мет ве­ры. Ав­то­ном­ный ха­рак­тер ре­лиг. ак­та про­яв­ля­ет­ся в его транс­цен­дент­ной на­прав­лен­но­сти, вы­хо­де за пре­де­лы ми­ра как це­ло­го (вклю­чая собств. лич­ность), в об­ра­ще­нии к «со­вер­шен­но ино­му», так что с эм­пи­ри­че­ской точ­ки зре­ния он пред­ста­ёт «без­ос­нов­ным» и «бес­цель­ным».

Фун­дам. про­ект фи­лос. ан­тро­по­ло­гии, над ко­то­рым Ш. ра­бо­тал в 1920-е гг., ос­тал­ся не­за­вер­шён­ным. Счи­тая про­бле­му че­ло­ве­ка клю­че­вой в совр. фи­ло­со­фии, Ш. кон­ста­ти­ро­вал от­сут­ст­вие еди­ной идеи че­ло­ве­ка при на­ли­чии трёх кру­гов пред­став­ле­ний о нём, не свя­зан­ных друг с дру­гом, – бо­го­слов­ско­го, фи­ло­соф­ско­го и ес­те­ст­вен­но-на­уч­но­го: совр. че­ло­век впер­вые «боль­ше не зна­ет, что он та­кое, но в то же вре­мя зна­ет, что он это­го не зна­ет» («Че­ло­век и ис­то­рия», 1926). Рас­смат­ри­вае­мые Ш. сту­пе­ни био­пси­хич. ми­ра – бес­соз­нат. «чув­ст­вен­ный по­рыв» (Gefühlsdrang), свой­ст­вен­ный рас­те­ни­ям, при­су­щие жи­вот­ным ин­стинк­ты, ас­со­циа­тив­ная па­мять, прак­тич. ин­тел­лект, вклю­чаю­щий из­би­рат. спо­соб­ность и на­чат­ки про­дук­тив­но­го мыш­ле­ния, – лишь по сте­пе­ни от­ли­ча­ют че­ло­ве­ка от др. жи­вых су­ществ («По­ло­же­ние че­ло­ве­ка в кос­мо­се» – «Die Stellung des Menschen im Kosmos», 1928). Сущ­но­ст­ный прин­цип че­ло­ве­ка, не­сво­ди­мый к «ес­те­ст­вен­ной эво­лю­ции жиз­ни» и обо­зна­чае­мый у Ш. тер­ми­ном «дух», за­клю­ча­ет­ся в его не­за­ви­си­мо­сти от жиз­ни, в спо­соб­но­сти дис­тан­ци­ро­вать­ся от ок­ру­жаю­ще­го ми­ра, в т. ч. и от соб­ст­вен­ных вле­че­ний (че­ло­век – «ас­кет жиз­ни»), в его «от­кры­то­сти» ми­ру и «пред­мет­ном» от­но­ше­нии к не­му, в са­мо­со­сре­до­то­че­нии, или са­мо­соз­на­нии (лич­ность как центр ак­тов, воз­вы­шаю­щий­ся над про­ти­во­по­лож­но­стью ор­га­низ­ма и ок­ру­жаю­ще­го ми­ра). В ак­тах идеа­ции, от­лич­ных от к.-л. прак­тич. ин­тел­лек­та, че­ло­век по­сти­га­ет сущ­но­ст­ные фор­мы ми­ра в их са­мо­дан­но­сти [для всех по­зи­тив­ных на­ук это «выс­шие ак­сио­мы», а для ме­та­фи­зи­ки это «ок­на в аб­со­лют­ное» (Г. В. Ф. Ге­гель)]. Дух, сам по се­бе ли­шён­ный к.-л. си­лы и энер­гии, по­лу­ча­ет их бла­го­да­ря тор­мо­же­нию, вы­те­сне­нию и суб­ли­ма­ции жиз­нен­ных вле­че­ний. Позд­ний Ш. от­кло­нял теи­стич. пред­став­ле­ние о все­мо­гу­щем Бо­ге и тво­ре­нии ми­ра из ни­че­го: Бо­же­ст­вен­ная ос­но­ва ми­ро­зда­ния (Deitas) осу­ще­ст­в­ля­ет­ся в че­ло­ве­ке и че­рез че­ло­ве­ка бла­го­да­ря его «сво­бод­ной ре­ши­мо­сти» в ми­ро­вом про­цес­се взаи­мо­про­ник­но­ве­ния «из­на­чаль­но бес­силь­но­го ду­ха» и сле­по­го жиз­нен­но­го «по­ры­ва» (ожи­во­тво­ре­ние ду­ха и оду­хо­тво­ре­ние по­ры­ва как ко­неч­ная цель бы­тия, рас­кры­ваю­ще­го се­бя в хо­де че­ло­ве­че­ской ис­то­рии).

Кон­ста­ти­руя двой­ст­вен­ность лю­бо­го че­ло­ве­че­ско­го ак­та – од­но­вре­мен­но ду­хов­но­го и ви­таль­но-ин­стинк­тив­но­го, Ш. да­ёт ан­тро­по­ло­гич. обос­но­ва­ние про­во­ди­мо­го им раз­гра­ни­че­ния «со­цио­ло­гии куль­ту­ры» и «ре­аль­ной со­цио­ло­гии» в за­ви­си­мо­сти от пре­об­ла­даю­щей це­ле­вой ин­тен­ции че­ло­ве­че­ских дей­ст­вий, их на­прав­лен­но­сти ли­бо на ду­хов­ные, «иде­аль­ные» це­ли, ли­бо на ре­аль­ное из­ме­не­ние дей­ст­ви­тель­но­сти, мо­ти­ви­ро­ван­ное пре­ж­де все­го вле­че­ния­ми (ин­стинк­та­ми пи­та­ния, раз­мно­же­ния, вла­сти, с ко­то­ры­ми свя­за­но су­ще­ст­во­ва­ние хо­зяй­ст­ва, бра­ка, го­су­дар­ст­ва). В от­ли­чие от по­нимаю­щей со­цио­ло­гии М. Ве­бе­ра, ог­ра­ни­чен­ной ис­сле­до­ва­ни­ем осоз­нан­ных, ра­цио­наль­ных дей­ст­вий че­ло­ве­ка, Ш. вклю­чал в пред­мет со­цио­ло­гии зна­ния так­же «со­ци­аль­ное бе­зу­мие, суе­ве­рия, со­цио­ло­ги­че­ски обу­слов­лен­ные фор­мы за­блу­ж­де­ний и об­ма­на» и т. п. (в ча­ст­но­сти, про­ана­ли­зи­ро­ван­ный им фе­но­мен рес­сен­ти­мен­та).

Ш. раз­ли­чал три ав­то­ном­ных ви­да зна­ния: зна­ние ра­ди гос­под­ства над при­ро­дой и людь­ми с его прак­ти­че­ски-тех­нич. ори­ен­та­ци­ей (пред­став­ле­но по­зи­тив­ны­ми нау­ка­ми); слу­жа­щее фор­ми­ро­ва­нию лич­но­сти ме­та­фи­зич. «сущ­но­ст­ное зна­ние» с его «лю­бов­но-со­зер­цат. ус­та­новкой» (ана­лог «пер­вой фи­ло­со­фии» Ари­сто­те­ля); ре­лиг. «свя­щен­ное зна­ние», имею­щее сво­ей це­лью «спа­се­ние» («Фор­мы зна­ния и об­ще­ст­во» – «Die Wissensformen und die Gesellschaft», 1926). От­вер­гая вы­дви­ну­тую О. Кон­том кон­цеп­цию трёх ис­то­рич. ста­дий в эво­лю­ции че­ло­ве­че­ско­го зна­ния, Ш. ут­вер­ждал со­су­ще­ст­во­ва­ние этих ви­дов зна­ния во все эпо­хи, хо­тя со­от­но­ше­ние ме­ж­ду ни­ми мо­жет из­ме­нять­ся под воз­дей­ст­ви­ем разл. со­ци­аль­ных фак­то­ров (напр., до­ми­ни­ро­ва­ние по­зи­тив­ных на­ук в ев­роп. ка­пи­та­ли­стич. об­ще­ст­ве).

Ини­ции­ро­ван­ная Ш. мно­го­об­раз­ная проб­ле­ма­ти­ка по­лу­чи­ла раз­ви­тие в разл. гу­ма­ни­тар­ных дис­цип­ли­нах и фи­лос. на­прав­ле­ни­ях 20 в. Воз­дей­ст­вие его идей ис­пы­та­ли пред­ста­ви­те­ли фе­но­ме­но­ло­гии (Д. Гиль­де­бранд, Э. Штайн, М. Мер­ло-Пон­ти, М. Дюф­рен, П. Ри­кёр), фи­лос. эти­ки (Н. Гарт­ман) и био­ло­гии (Х. Дриш), фи­лос. ан­тро­по­ло­гии (Х. Плес­нер, А. Ге­лен, Э. Рот­хак­кер, по­зд­ний Э. Кас­си­рер), эк­зи­стен­циа­лиз­ма (М. Хай­дег­гер, Г. Мар­сель, Ж. П. Сартр), пер­со­на­лиз­ма (Э. Му­нье), ка­то­лич. фи­ло­со­фии ре­ли­гии и бо­го­сло­вия (Э. Пши­ва­ра, А. Демпф, К. Вой­ты­ла – бу­ду­щий па­па Иоанн Па­вел II), пси­хо­ло­гии и со­цио­ло­гии (В. Штерн, Э. Шпран­гер, Т. Литт, Х. Ор­те­га-и-Гас­сет, Г. Д. Гур­вич, А. Шюц), пси­хи­ат­рии и пси­хо­па­то­ло­гии (К. Шнай­дер, В. фон Вай­цзек­кер, В. Э. фон Геб­зат­тель, Э. Штра­ус, В. Франкл, Е. Мин­ков­ский) и др.