фото: goodreads.com

ДОСТОЕВСКИЙ Фё­дор Ми­хай­ло­вич [30.10 (11.11).1821, Мо­ск­ва – 28.1(9.2).1881, С.-Пе­тер­бург], рус. пи­са­тель, чл.-корр. Пе­терб. АН (1877).

Фа­ми­лия об­ра­зо­ва­на от на­зва­ния ро­до­во­го се­ла Дос­тое­во (ны­не Ива­нов­ско­го р-на Бре­ст­ской обл., Бе­ло­рус­сия), по­жа­ло­ван­но­го мин­ским кн. Ф. И. Яро­сла­ви­чем пред­ку Д. – шлях­ти­чу Да­ни­ле Ива­но­ви­чу Ир­циш­че­ви­чу (Ар­циш­че­ви­чу) в 1506. Отец Д., Ми­ха­ил Ан­д­рее­вич (1789–1839), из ду­хов­но­го со­сло­вия, слу­жил штаб-ле­ка­рем в мо­с­ков­ской Ма­ри­ин­ской боль­ни­це для бед­ных; в 1828 по­лу­чил зва­ние по­томств. дво­ря­ни­на. В 1831–33 при­об­рёл не­боль­шие име­ния в Ка­шир­ском у. Туль­ской губ. – сель­цо Да­ро­вое и со­сед­нюю дер. Че­ре­мош­ню (тё­п­лые дет­ские вос­по­ми­на­ния о лет­них по­езд­ках ту­да от­ра­зи­лись в ху­дож. про­из­ве­де­ни­ях и пуб­ли­ци­сти­ке пи­са­те­ля). Д. за­пом­нил от­ца как че­ло­ве­ка не­за­ви­си­мо­го, но уг­рю­мо­го, вспыль­чи­во­го и по­доз­ри­тель­но­го, жив­ше­го в ожи­да­нии не­сча­стий, ра­зо­ре­ния, бед­но­сти. Вый­дя в от­став­ку в 1837 по­сле смер­ти же­ны, отец Д. по­се­лил­ся в Да­ро­вом; в 1839, по уст­но­му пре­да­нию и вос­по­ми­на­ни­ям род­ст­вен­ни­ков, был убит свои­ми кре­по­ст­ны­ми кре­сть­я­на­ми, по до­ку­мен­там – умер от апо­п­лек­сич. уда­ра. Мать Д., Ма­рия Фё­до­ров­на (из ку­печ. зва­ния; уро­ж­дён­ная Не­чае­ва, 1800–37), бы­ла на­ту­рой по­эти­че­ской и ре­ли­ги­оз­ной. В се­мье Дос­то­ев­ских бы­ло ещё шес­те­ро де­тей: Ми­ха­ил (М. М. Дос­то­ев­ский), Вар­ва­ра (1822–93), Ан­д­рей (ар­хи­тек­тор и ме­муа­рист, 1825–97), Ве­ра (1829–96), Ни­ко­лай (ар­хи­тек­тор, 1831–83), Алек­сан­д­ра (1835–89). Де­ти рос­ли в ат­мо­сфе­ре стро­го­сти и бла­го­чес­тия, в се­мье ца­рил культ рус. ис­то­рии и ли­те­ра­ту­ры. Пер­вы­ми кни­га­ми Д. ста­ли «Сто че­ты­ре Свя­щен­ные ис­то­рии Вет­хо­го и Но­во­го За­ве­та», «Ис­то­рия го­су­дар­ст­ва Рос­сий­ско­го» Н. М. Ка­рам­зи­на, а так­же про­из­ве­де­ния М. В. Ло­мо­но­со­ва, Г. Р. Дер­жа­ви­на, В. А. Жу­ков­ско­го, А. С. Пуш­ки­на. В 1833 Д. был от­дан в по­лу­пан­си­он Н. И. Дра­шу­со­ва; с осе­ни 1834 по вес­ну 1837 Д. и его стар­ший брат Ми­ха­ил по­се­ща­ли ча­ст­ный пан­си­он Л. И. Чер­ма­ка, где их ку­ми­ром стал учи­тель рус. сло­вес­но­сти Н. И. Би­ле­вич: под его влия­ни­ем они ста­ли ду­мать о лит-ре как о про­фес­сии. По­те­ряв в 1837 го­ря­чо лю­би­мую мать и пе­ре­жив смерть Пуш­ки­на как лич­ную ут­ра­ту, Д. вме­сте со стар­шим бра­том по ре­ше­нию от­ца уе­хал в С.-Пе­тер­бург и по­сту­пил в при­го­то­ви­тель­ный пан­си­он К. Ф. Кос­то­ма­ро­ва. С янв. 1838 Д. учил­ся в Гл. ин­же­нер­ном уч-ще, од­на­ко тя­го­тил­ся спец. пред­ме­та­ми – ар­тил­ле­ри­ей, фор­ти­фи­ка­ци­ей и т. н. фрон­том: смот­ра­ми, па­ра­да­ми, мар­ша­ми. Дру­же­ское об­ще­ние в уз­ком кру­гу (в т. ч. с вос­пи­тан­ни­ком Д. В. Гри­го­ро­ви­чем и худ. К. А. Тру­тов­ским) про­хо­ди­ло под зна­ком ро­ман­тич. по­эзии, твор­че­ст­ва Ф. Шил­ле­ра, У. Шек­спи­ра.

В 1839 Д. сфор­му­ли­ро­вал своё твор­че­ское кре­до: «Че­ло­век есть тай­на. Её на­до раз­га­дать, и еже­ли бу­дешь её раз­га­ды­вать всю жизнь, то не го­во­ри, что по­те­рял вре­мя; я за­ни­ма­юсь этой тай­ной, ибо хо­чу быть че­ло­ве­ком» (Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1985. Т. 28. Кн. 1. С. 63). В нач. 1841 Д. чи­тал друзь­ям от­рыв­ки из двух сво­их драм – «Бо­рис Го­ду­нов» и «Ма­рия Стю­арт»; в 1844 со­об­щал бра­ту о ра­бо­те над дра­мой «Жид Ян­кель». Ру­ко­пи­си драм не со­хра­ни­лись, но их на­зва­ния да­ют пред­став­ле­ние о лит. ори­ен­ти­рах Д.: А. С. Пуш­кин, Ф. Шил­лер, Н. В. Го­голь. По окон­ча­нии кур­са (1843) и по­сле крат­ко­вре­мен­ной служ­бы по­ле­вым ин­же­не­ром-под­по­ру­чи­ком Пе­терб. инж. ко­ман­ды в 1844 вы­шел в от­став­ку и уво­лил­ся в чи­не по­ру­чи­ка.

Жи­вя в С.-Пе­тер­бур­ге как «ли­те­ра­тур­ный про­ле­та­рий», Д. по­знал хро­ни­че­ское без­де­не­жье, со­пут­ст­во­вав­шее ему до кон­ца жиз­ни, уни­зи­тель­ную за­ви­си­мость от из­да­те­лей. Де­бю­ти­ро­вал в пе­ча­ти в 1844 пе­ре­во­дом по­вес­ти «Ев­ге­ния Гран­де» О. де Баль­за­ка, ко­то­рым он то­гда осо­бен­но вос­хи­щал­ся. В 1846 в аль­ма­на­хе Н. А. Не­кра­со­ва «Пе­тер­бург­ский сбор­ник» был опуб­ли­ко­ван ро­ман в пись­мах «Бед­ные лю­ди», во­брав­ший в се­бя опыт по­вес­тей о «бед­ном чи­нов­ни­ке» в рус­ле тра­ди­ций на­ту­раль­ной шко­лы (пре­ж­де все­го «Ши­не­ли» Н. В. Го­го­ля), но ра­ди­каль­но его пе­ре­ос­мыс­лив­ший: эпи­сто­ляр­ная фор­ма по­зво­ли­ла Д. пе­ре­не­сти ак­цент с изо­бра­же­ния внеш­ней жиз­ни пер­со­на­жа на рас­кры­тие его са­мо­соз­на­ния, ут­вер­дить внут­рен­нее, че­ло­ве­че­ское дос­то­ин­ст­во «ма­лень­ко­го че­ло­ве­ка». Ре­че­вой стиль, вы­ра­бо­тан­ный Д. в этом пер­вом про­из­ве­де­нии, от­ли­чаю­щий­ся «на­пря­жён­ным пред­вос­хи­ще­ни­ем чу­жо­го сло­ва» (М. М. Бах­тин), ста­нет от­ны­не ха­рак­тер­ной при­ме­той твор­че­ст­ва пи­са­те­ля. Ро­ман был вос­тор­жен­но встре­чен В. Г. Бе­лин­ским, оп­ре­де­лив­шим та­лант Д. как не­обык­но­вен­ный и са­мо­быт­ный, а его про­из­ве­де­ние – как пер­вую по­пыт­ку рус. со­ци­аль­но­го ро­ма­на. Од­на­ко уже в 1846 ме­ж­ду пи­са­те­лем и кри­ти­ком на­сту­пи­ло рез­кое ох­ла­ж­де­ние, за­кон­чив­шее­ся раз­ры­вом: Бе­лин­ский не про­стил Д. от­ход от го­го­лев­ско­го на­прав­ле­ния, из­ме­ну со­ци­аль­ной те­ме, ка­те­го­ри­че­ски не при­няв «фан­та­сти­че­ский» эле­мент и «ма­нер­ность» его но­вых про­из­ве­де­ний, в ча­ст­но­сти по­вес­ти «Двой­ник» (1846), где Д. дал пси­хо­ло­гич. ана­лиз рас­ко­ло­то­го соз­на­ния, фе­но­ме­на «двой­ни­че­ст­ва». Вме­сте с тем ори­ги­наль­ность Д. как глу­бо­ко­го пси­хо­ло­га оце­нил В. Н. Май­ков, за­ме­тив­ший, что у Д. изо­бра­же­ния дей­ст­ви­тель­но­сти со­став­ля­ют лишь «фон кар­ти­ны и обо­зна­ча­ют­ся боль­шею час­тию та­ки­ми тон­ки­ми штри­ха­ми, что со­вер­шен­но по­гло­ща­ют­ся ог­ром­но­стью пси­хо­ло­ги­че­ско­го ин­те­ре­са» («Не­что о рус­ской ли­те­ра­ту­ре в 1846 го­ду», 1847). Сре­ди про­из­ве­де­ний это­го пе­рио­да: ко­мич. пе­ре­пис­ка двух шу­ле­ров («Ро­ман в де­вя­ти пись­мах», 1846), рас­сказ «Гос­по­дин Про­хар­чин» (1846) о чи­нов­ни­ке-ско­пи­до­ме, фан­та­стич. по­весть «Хо­зяй­ка» (1847), рас­сказ-очерк о шу­те по доб­рой во­ле («Пол­зун­ков», 1848), сен­ти­мен­таль­ная по­весть о жиз­ни пе­терб. бед­но­ты («Сла­бое серд­це», 1848), во­де­виль­ный рас­сказ об об­ма­ну­том му­же («Чу­жая же­на и муж под кро­ва­тью», 1848), очерк-­фель­е­тон «Че­ст­ный вор» (1848), фель­е­тон «Ёл­ка и свадь­ба» (1848), а так­же по­весть о меч­та­те­лях «Бе­лые но­чи» (1848) и не­за­вер­шён­ный ро­ман «Не­точ­ка Не­зва­но­ва» (1849), в ко­то­рых на­ме­ти­лись чер­ты, по­лу­чив­шие раз­ви­тие в даль­ней­шем твор­че­ст­ве пи­са­те­ля: ис­клю­чи­тель­ность ха­рак­те­ров и си­туа­ций, уг­луб­лён­ный пси­хо­ло­гич. ана­лиз про­ти­во­ре­чи­вых чувств и мыс­лей пер­со­на­жей.

Кон­фликт с В. Г. Бе­лин­ским и его кру­гом вы­ну­ж­дал Д. ис­кать но­вые лит. свя­зи. В 1846 он по­зна­ко­мил­ся с семь­ёй Май­ко­вых, по­се­щал лит.-фи­лос. кру­жок бр. Ал. Н. Бе­ке­то­ва, А. Н. Бекетова и Н. Н. Бе­ке­то­ва, с 1847 – «пят­ни­цы» М. В. Пет­ра­шев­ско­го; сбли­зил­ся с ра­ди­каль­ным пет­ра­шев­цем Н. А. Спеш­не­вым. За пуб­лич­ное чте­ние пись­ма Бе­лин­ско­го к Го­го­лю Д. был аре­сто­ван [23.4(5.5).1849], про­вёл под след­ст­ви­ем 8 мес в Алек­се­ев­ском ра­ве­ли­не Пе­тро­пав­лов­ской кре­по­сти. 22.12.1849(3.1.1850) Д. вме­сте с др. пет­ра­шев­ца­ми пе­ре­жил на Се­мё­нов­ском пла­цу в С.-Пе­тер­бур­ге об­ряд при­го­тов­ле­ния к рас­стре­лу – в уве­рен­но­сти, что при­го­вор при­ве­дут в ис­пол­не­ние (о сво­их пе­ре­жи­ва­ни­ях пе­ред ли­цом не­ми­нуе­мой смер­ти Д. рас­ска­жет в ро­ма­не «Иди­от», 1868, и в «Днев­ни­ке пи­са­те­ля», 1873). В по­след­нюю ми­ну­ту казнь по рас­по­ря­же­нию Ни­ко­лая I бы­ла за­ме­не­на 4-лет­ней ка­тор­гой и по­сле­дую­щей служ­бой ря­до­вым. В янв. 1850 Д. в око­вах был дос­тав­лен в То­больск, где встре­тил­ся с жё­на­ми де­каб­ри­стов (они по­да­ри­ли ему Еван­ге­лие, ко­то­рое Д. бе­реж­но хра­нил всю жизнь). С янв. 1850 по 1854 Д. от­бы­вал ка­тор­гу в Ом­ском ост­ро­ге, в янв. 1854 был за­чис­лен сол­да­том в Си­бир­ский ли­ней­ный ба­таль­он (Се­ми­па­ла­тинск) и смог во­зоб­но­вить пе­ре­пис­ку с род­ны­ми. В 1855 он про­из­ве­дён в ун­тер-офи­це­ры, в 1856 по­сле дли­тель­ных хло­пот си­бир­ских и пе­терб. зна­ко­мых – в пра­пор­щи­ки. Вес­ной 1857 Д. бы­ло воз­вра­ще­но по­томств. дво­рян­ст­во и пра­во пе­ча­тать­ся. В 1857 брат Ми­ха­ил опу­бли­ко­вал в С.-Пе­тер­бур­ге рас­сказ «Ма­лень­кий ге­рой», соз­дан­ный Д. в Пе­тро­пав­лов­ской кре­по­сти. 6(18).2.1857 Д. же­нил­ся на М. Д. Исае­вой, ов­до­вев­шей суп­ру­ге ме­ст­но­го чи­нов­ни­ка; со­гла­сие на брак с «быв­шим ка­торж­ни­ком» Исае­ва да­ла по­сле дли­тель­ных ко­ле­ба­ний; их со­юз был не­сча­ст­лив. В мар­те 1859 Д. по про­ше­нию вы­шел в от­став­ку в чи­не под­по­ру­чи­ка и по­лу­чил раз­ре­ше­ние жить в Тве­ри (с за­пре­том въез­да в обе сто­ли­цы). В кон­це го­да по­сле­до­ва­ло раз­ре­ше­ние сво­бод­но­го по­все­ме­ст­но­го про­жи­ва­ния, и в дек. 1859 из Тве­ри Д. с же­ной и па­сын­ком П. А. Исае­вым пе­ре­ехал в С.-Пе­тер­бург. В этом же го­ду бы­ли опуб­ли­ко­ва­ны на­пи­сан­ные в Си­би­ри по­вес­ти «Дя­дюш­кин сон» и «Се­ло Сте­пан­чи­ко­во и его оби­та­те­ли», про­ник­ну­тые ат­мо­сфе­рой скан­да­лов, мис­ти­фи­ка­ций и ра­зо­бла­че­ний, ко­то­рая ста­нет ха­рак­тер­ной для позд­них ро­ма­нов Д. Ге­рой вто­рой из них – ли­це­мер­ный па­ра­зит Фо­ма Опи­скин, «во­пло­ще­ние гро­те­ск­но­го, бес­при­чин­но­го, мел­ко­го и в кон­це кон­цов без­ра­до­ст­но­го зла» (Д. С. Свя­то­полк-Мир­ский), – один из са­мых яр­ких об­ра­зов, соз­дан­ных пи­са­те­лем. Д. воз­ла­гал на по­вес­ти боль­шие на­де­ж­ды, по­ла­гая, что уни­вер­саль­ные ха­рак­те­ры и ко­мич. эле­мент «про­вин­ци­аль­ных» по­вес­тей уп­ро­чат его лит. имя. Од­на­ко кри­ти­ка обош­ла мол­ча­ни­ем си­бир­ские про­из­ве­де­ния Д., а Н. А. Не­кра­сов вы­нес скан­даль­ный при­го­вор: Д. «вы­шел весь», ему боль­ше ни­че­го не на­пи­сать.

Воз­вра­ще­ние в сто­ли­цу, при­об­ще­ние к куль­тур­ной жиз­ни, во­зоб­нов­ле­ние преж­них и ус­та­нов­ле­ние но­вых лит. зна­комств про­бу­ди­ли в Д. ин­те­рес к ост­рым об­ществ. дис­кус­си­ям, зло­бо­днев­ным те­мам. Д. и его брат Ми­ха­ил за­ду­ма­ли из­да­вать жур­нал и иметь при нём кру­жок еди­но­мыш­лен­ни­ков. Жур­на­лы «Вре­мя» (1861–63) и «Эпо­ха» (1864–65), со­труд­ни­ка­ми ко­то­рых ста­ли кри­ти­ки Н. Н. Стра­хов и А. А. Гри­горь­ев, да­ли три­бу­ну Д. как ро­ма­ни­сту, пуб­ли­ци­сту, по­ле­ми­сту. В ж. «Вре­мя» был опуб­ли­ко­ван ро­ман «Уни­жен­ные и ос­корб­лён­ные» (1861), ут­вер­ждаю­щий от­каз от лич­ной гор­ды­ни, хри­сти­ан­ское сми­ре­ние и са­мо­от­ре­че­ние во имя люб­ви к ближ­не­му. Ро­ман свя­зал ран­нее твор­че­ст­во Д. с сю­же­та­ми позд­них про­из­ве­де­ний, а его на­зва­ние ста­ло сим­во­лом гу­ма­ни­стич. та­лан­та пи­са­те­ля. Ог­ром­ный ус­пех име­ли «За­пис­ки из Мёрт­во­го до­ма» (1861–62), от­ра­зив­шие впе­чат­ле­ния Д. от че­ты­рёх­лет­не­го пре­бы­ва­ния на ка­тор­ге. В вос­соз­дан­ной ши­ро­кой па­но­ра­ме ти­пов и ха­рак­те­ров ка­тор­жан пре­ло­ми­лись раз­мыш­ле­ния пи­са­те­ля о тай­нах че­ло­ве­че­ской ду­ши, о при­су­щих ей стрем­ле­нии к стра­да­нию, спо­соб­но­сти как к глу­бо­ко­му па­де­нию, так и к нрав­ст­вен­но­му пре­об­ра­же­нию, о сво­бо­де как ос­но­ве че­ло­ве­че­ской лич­но­сти, а так­же о тра­гич. от­чу­ж­де­нии рус. об­ра­зо­ван­но­го со­сло­вия от осн. мас­сы на­ро­да, его идеа­лов. Крах со­циа­ли­стич. ил­лю­зий, пе­ре­жи­тый Д., обо­ст­рил его вос­при­имчи­вость к че­ло­ве­че­ско­му стра­да­нию, уси­лил на­пря­жён­ный по­иск со­ци­аль­ной спра­вед­ли­во­сти. Суть пе­ре­мен Д. фор­му­ли­ро­вал как воз­врат к нар. ис­то­кам, как уз­на­ва­ние рус. ду­ши. На стра­ни­цах жур­на­ла Д. вы­сту­пил идео­ло­гом поч­вен­ни­че­ст­ва. Скеп­ти­че­ски от­но­сясь к ре­во­люц. пу­тям пре­об­ра­зо­ва­ния Рос­сии, Д. ра­то­вал за мир­ное со­труд­ни­че­ст­во вла­сти, ин­тел­ли­ген­ции, пра­во­слав­ной церк­ви и на­ро­да, пы­тал­ся обос­но­вать осо­бый ис­то­рич. путь раз­ви­тия Рос­сии, ко­то­рый даст ей шанс из­бе­жать ре­во­люц. по­тря­се­ний и край­но­стей ка­пи­та­лиз­ма. В «Ря­де ста­тей о рус­ской ли­те­ра­ту­ре» (1861) Д., по­ле­ми­зи­руя с ре­во­лю­ци­он­но-де­мо­кра­тич. про­грам­мой Н. Г. Чер­ны­шев­ско­го и Н. А. Доб­ро­лю­бо­ва, от­стаи­вал со­ци­аль­ную цен­ность ис­кус­ст­ва, вы­сту­пал как про­тив «ис­кус­ст­ва для ис­кус­ст­ва», так и про­тив «ути­ли­та­риз­ма» в эс­те­ти­ке. В «Зим­них за­мет­ках о лет­них впе­чат­ле­ни­ях» (1863) Д. ост­ро кри­ти­ко­вал ли­це­ме­рие, фальшь и бур­жу­аз­ный по­ря­док Зап. Ев­ро­пы, в ко­то­рой не­воз­мож­но пре­об­ра­зо­ва­ние об­ще­ст­ва на брат­ских, хри­сти­ан­ских на­ча­лах; осу­ще­ст­вить его, счи­тал он, мож­но лишь в Рос­сии, где на­род, не­смот­ря на ве­ко­вое раб­ст­во, со­хра­нил в ду­ше нравств. иде­ал.

Пре­лю­ди­ей к позд­ним ро­ма­нам Д. ста­ла по­весть «За­пис­ки из под­по­лья» (1864), ут­вер­ждав­шая идеи без­гра­нич­ной сво­бо­ды как выс­шей цен­но­сти че­ло­ве­че­ской лич­но­сти и ир­ра­цио­наль­ной, «под­поль­ной» ос­но­вы соз­на­ния. В са­мо­ра­зо­бла­чи­тель­ных при­зна­ни­ях ге­роя-па­ра­док­са­ли­ста, «пер­во­го ге­роя-идео­ло­га в твор­че­ст­ве Дос­то­ев­ско­го» (М. М. Бах­тин), со­че­тав­ше­го в се­бе чер­ты ро­ман­ти­ка и ци­ни­ка, пси­хо­ло­гию со­ци­аль­но уни­жен­но­го, бед­но­го чи­нов­ни­ка с де­мо­низ­мом и эгои­стич. ам­би­ция­ми «лиш­не­го че­ло­ве­ка», вы­ра­зил­ся про­тест Д. про­тив раз­де­ляв­ше­го­ся со­циа­ли­ста­ми убе­ж­де­ния о воз­мож­но­сти по­зна­ния за­ко­нов че­ло­ве­че­ской при­ро­ды и управ­ле­ния ими.

Ле­том 1862 Д. впер­вые от­пра­вил­ся в за­гра­нич­ное пу­те­ше­ст­вие, по­се­тил Гер­ма­нию, Фран­цию, Швей­ца­рию, Ита­лию; в Лон­до­не по­зна­ко­мил­ся с А. И. Гер­це­ном. В 1863 Д. вто­рич­но вы­ехал за гра­ни­цу, в Па­ри­же встре­тил­ся с А. П. Су­сло­вой, дра­ма­тич. от­но­ше­ния с ко­то­рой (1861–66) най­дут от­ра­же­ние в его про­из­ве­де­ни­ях. За гра­ни­цей на­ча­лось «игор­ное де­ся­ти­ле­тие» Д. (1862–71): ру­лет­ка за­хва­ти­ла его це­ли­ком. В 1864 умер­ла от ча­хот­ки же­на Д.; в том же го­ду ско­ро­по­стиж­но скон­чал­ся брат Ми­ха­ил и Д. взял на се­бя дол­ги по ж. «Эпо­ха».

В ос­но­ве сю­же­та пе­ча­тав­ше­го­ся в ж. «Рус­ский вест­ник» ро­ма­на «Пре­сту­п­ле­ние и на­ка­за­ние» (1866) – «пси­хо­ло­ги­че­ский от­чёт од­но­го пре­сту­п­ле­ния»: тра­ге­дия Ро­дио­на Рас­коль­ни­ко­ва, дерз­нув­ше­го ут­вер­дить свою ин­ди­ви­ду­аль­ность «без Бо­га», про­лить кровь «по со­вес­ти» и стать «вла­сте­ли­ном судь­бы». Со­стра­да­ние к бед­ня­кам па­ра­док­саль­но пе­ре­пле­та­ет­ся у не­го с пре­зре­ни­ем к ним, а меч­та об ис­ко­ре­не­нии зла не­раз­рыв­но свя­за­на с анар­хич. зло­бой и мсти­тель­но­стью. Со­ци­аль­ный бунт и уго­лов­ное пре­сту­п­ле­ние ге­роя, за­ме­шан­ные на ин­ди­ви­дуа­лиз­ме и амо­ра­лиз­ме, при­во­дят его к отъ­е­ди­нён­но­сти от лю­дей, и воз­вра­ще­ние к ним ста­но­вит­ся воз­мож­ным лишь че­рез рас­кая­ние, стра­да­ние и ве­ру. Ро­ман стал от­ве­том Д. де­мо­кра­тич. лит-ре, изо­бра­жав­шей ни­ги­ли­стов и меч­та­те­лей как об­ществ. бор­цов, и был вос­при­нят ра­ди­каль­ной пе­ча­тью как вы­пад про­тив пе­ре­до­во­го сту­ден­че­ст­ва и раз­но­чин­ной мо­ло­дё­жи.

Ув­ле­че­ние иг­рой, впе­чат­ле­ния от зна­ком­ст­ва с Зап. Ев­ро­пой, эпи­зо­ды лю­бов­ной ис­то­рии с А. П. Су­сло­вой за­пе­чат­ле­ны в ро­ма­не «Иг­рок» (1866). В це­лях ус­ко­ре­ния ра­бо­ты над ним Д. при­гла­сил сте­но­гра­фи­ст­ку А. Г. Снит­ки­ну, ко­то­рая зи­мой 1867 ста­ла его же­ной. Но­вая же­нить­ба при­нес­ла Д. се­мей­ное сча­стье, ко­то­ро­го он был ли­шён в пер­вом бра­ке. С вес­ны 1867 до ле­та 1871, спа­са­ясь от кре­ди­то­ров, Д. с же­ной жил за гра­ни­цей – в Гер­ма­нии, Швей­ца­рии, Ита­лии. В 1868 у Д. ро­ди­лась дочь Со­фья, про­жив­шая все­го 3 ме­ся­ца, за­тем – дочь Лю­бовь (1869–1926), став­шая впо­след­ст­вии пи­са­тель­ни­цей; позд­нее в Рос­сии в 1871 ро­дил­ся сын Фё­дор, в 1875 – сын Алек­сей, умер­ший в трёх­лет­нем воз­рас­те от эпи­леп­сии.

В пер­вые го­ды за гра­ни­цей Д. ра­бо­тал над ро­ма­ном «Иди­от» (1868), идея ко­то­ро­го, по сло­вам Д., со­стоя­ла в изо­бра­же­нии «по­ло­жи­тель­но пре­крас­но­го че­ло­ве­ка». Гл. ге­рой ро­ма­на – кн. Лев Ни­ко­лае­вич Мыш­кин (в чер­но­ви­ках «Князь Хри­стос»), на­де­лён­ный це­ло­муд­ри­ем, кро­то­стью, дет­ской доб­ро­той, но сла­бый и бес­по­мощ­ный, ока­зы­ва­ет­ся не в со­стоя­нии спа­сти пад­шие ду­ши, воз­ро­дить по­ру­ган­ную кра­со­ту: под удар по­став­ле­на са­ма идея спа­си­тель­ной хри­сти­ан­ской люб­ви. Мир за­вис­ти, рев­но­сти, гор­ды­ни и зло­бы ло­ма­ет и вы­тал­ки­ва­ет са­мо­го пре­крас­но­го, са­мо­го хруп­ко­го сво­его гос­тя, его про­по­ведь «прак­ти­че­ско­го хри­сти­ан­ст­ва» – про­ще­ния и со­стра­да­ния – ока­зы­ва­ет­ся не­со­стоя­тель­ной и тер­пит крах. Од­на­ко, не­смот­ря на не­уда­чу мис­сии кня­зя Мыш­ки­на, он ос­та­вил в ми­ре, как пи­сал Д. в под­го­то­вит. ма­те­риа­лах к ро­ма­ну, «не­ис­сле­ди­мую чер­ту», а зна­чит, не по­гиб­нет и ве­ли­кая хри­сти­ан­ская идея.

К 1869–70 от­но­сит­ся за­мы­сел не­осу­ще­ст­в­лён­ной эпо­пеи «Жи­тие ве­ли­ко­го греш­ни­ка», идеи ко­то­рой пре­ло­ми­лись в по­сле­дую­щих ро­ма­нах Д. В 1870 опуб­ли­ко­ван боль­шой, при­бли­жаю­щий­ся по объ­ё­му к ро­ма­ну рас­сказ «Веч­ный муж», од­но из наи­бо­лее «жес­то­ких» про­из­ве­де­ний Д., – об изо­щрён­ной мес­ти об­ма­ну­то­го и стра­даю­ще­го му­жа лю­бов­ни­ку сво­ей по­кой­ной же­ны. Жи­вя за гра­ни­цей, Д. стал сви­де­те­лем круп­ней­ших со­бы­тий об­ще­ст­вен­но-по­ли­тич. жиз­ни Зап. Ев­ро­пы – фран­ко-прус. вой­ны 1870–71 и Па­риж­ской ком­му­ны 1871; пы­тал­ся ос­мыс­лить бро­же­ние в ря­дах рус. ре­во­люц. эмиг­ра­ции, всмат­ри­вал­ся в бур­ное раз­ви­тие ев­роп. анар­хиз­ма, воз­глав­ляе­мо­го М. А. Ба­ку­ни­ным; на­пря­жён­но сле­дил за рас­сле­до­ва­ни­ем убий­ст­ва, со­вер­шён­но­го чле­на­ми тай­но­го об­ще­ст­ва под рук. С. Г. Не­чае­ва. «Не­ча­ев­ское де­ло» да­ло не­по­сред­ст­вен­ный им­пульс к соз­да­нию ро­ма­на «Бе­сы» (1871–72), за­ду­ман­но­го как пам­флет. Од­на­ко в про­цес­се ра­бо­ты в про­стран­ст­во ро­ма­на-хро­ни­ки во­шли не толь­ко не­ча­ев­цы, но и ли­бе­ра­лы 1840–60-х го­дов, пет­ра­шев­цы, фи­гу­ры В. Г. Бе­лин­ско­го, А. И. Гер­це­на, Т. Н. Гра­нов­ско­го, П. Я. Чаа­дае­ва. Бе­сов­ская одер­жи­мость си­ла­ми зла и раз­ру­ше­ния, гор­ды­ня идео­ло­гич. свое­во­лия, са­мо­зва­ные пре­тен­зии на вла­де­ние ми­ром, сверх­че­ло­ве­че­ские ам­би­ции – эти глу­бин­ные ду­хов­ные по­ро­ки по­ли­тич. чес­то­люб­цев и аван­тю­ри­стов, ру­ко­во­ди­те­лей рус. сму­ты, об­ре­та­ют в ро­ма­не апо­ка­лип­сич. зна­че­ние, об­на­жая сущ­но­ст­ные за­ко­ны про­ти­во­стоя­ния до­б­ра и зла.

В ию­ле 1871 Д. с же­ной и до­че­рью вер­ну­лись в Рос­сию. Ле­то 1872 Д. с семь­ёй про­вёл в Ста­рой Рус­се (Нов­го­род­ская губ.), при­ез­жал сю­да и в даль­ней­шем; в 1876 здесь им был при­об­ре­тён дом. Став ре­дак­то­ром га­зе­ты-жур­на­ла «Гра­ж­да­нин», Д. с 1873 на­чал осу­ще­ст­в­лять дав­но за­ду­ман­ную идею «Днев­ни­ка пи­са­те­ля», вы­хо­див­ше­го с 1876 отд. вы­пус­ка­ми (с пе­ре­ры­ва­ми во вре­мя ра­бо­ты над ро­ма­на­ми «Под­рос­ток» в 1874–75 и «Бра­тья Ка­ра­ма­зо­вы» в 1878–79) до са­мой смер­ти Д. Имев­ший боль­шой ус­пех «Днев­ник пи­са­те­ля» – «мо­но­жур­нал» Д., вклю­чав­ший пуб­ли­ци­стич. ста­тьи на по­ли­тич., юри­дич., со­ци­аль­ные, пе­да­го­гич. и др. те­мы, лит.-кри­тич. ста­тьи и очер­ки, ме­муа­ры, а так­же ху­дож. про­из­ве­де­ния. В нём бы­ли опуб­ли­ко­ва­ны, в ча­ст­но­сти, мрач­но-иро­нич. рас­сказ «Бо­бок» (1873) в тра­ди­ции «Раз­го­во­ров в цар­ст­ве мёрт­вых» Лу­киа­на, яв­ляю­щий­ся по сво­им иде­ям («всё по­зво­ле­но», ес­ли нет Бо­га), те­мам («бес­стыд­ной прав­ды», со­зна­ния на гра­ни бе­зу­мия, сла­до­ст­ра­стия и др.), скан­даль­но­сти си­туа­ции «мик­ро­кос­мом» (М. М. Бах­тин) все­го твор­че­ст­ва Д.; а так­же «фан­та­сти­че­ские» рас­ска­зы: «Крот­кая» (1876) – мо­но­лог му­жа у гро­ба по­кон­чив­шей са­мо­убий­ст­вом же­ны, ко­то­рый, пы­та­ясь со­брать «мыс­ли в точ­ку», при­хо­дит к яс­но­му осоз­на­нию слу­чив­ше­го­ся (в пре­ди­сло­вии к рас­ска­зу Д. сфор­му­ли­ро­вал суть сво­его «фан­та­сти­че­ско­го» ме­то­да – пред­ста­вить сте­но­грам­му внут­рен­не­го мо­но­ло­га ге­роя); «Сон смеш­но­го че­ло­ве­ка» (1877), вос­хо­дя­щий к жан­ру фан­та­стических пу­те­ше­ст­вий в уто­пическую стра­ну и за­вер­шаю­щий­ся про­зре­ни­ем ге­роя, ко­то­рый «ви­дел ис­ти­ну» – «рай на зем­ле» и зна­ет от­ны­не, что на­до де­лать для его дос­ти­же­ния («глав­ное – лю­би дру­гих, как се­бя»).

Вес­ной 1874 Д., тя­го­тясь ре­дак­тор­ст­вом и кон­флик­та­ми с из­да­те­лем, по­ки­нул свой пост, от­пра­вив­шись для ле­че­ния уси­лив­шей­ся эм­фи­зе­мы лёг­ких за гра­ни­цу, в Эмс (по­езд­ки ту­да по­вто­ри­лись в 1875, 1876, 1879). В 1875 вы­шел ро­ман «Под­рос­ток», от­ра­зив­ший влия­ние тра­ди­ции т. н. ро­ма­на вос­пи­та­ния: гл. ге­рой, одер­жи­мый рус. тос­кой по об­ще­че­ло­ве­че­ской прав­де, ищет в «бес­по­ряд­ке» рус. жиз­ни ру­ко­во­дя­щие ори­енти­ры, жа­ж­дет внут­рен­ним чуть­ём по­нять, чтó есть доб­ро и зло.

Ито­го­вым про­из­ве­де­ни­ем Д. стал ро­ман «Бра­тья Ка­ра­ма­зо­вы» (1879–80), ор­га­нич­но со­че­тав­ший се­мей­ную хро­ни­ку с жан­ра­ми жи­тия, по­уче­ния, фи­лос. прит­чи, ис­по­ве­ди, су­деб­ной ре­чи, дис­пу­та. В нём на­шёл ос­мыс­ле­ние тра­гич. кон­фликт ве­ка – про­ти­во­стоя­ние жа­ж­ды ве­ры и бо­лез­ни не­ве­рия. Из­веч­ная борь­ба до­б­ра и зла в ду­ше че­ло­ве­ка – про­блем­ный узел ро­ма­на. На­ко­п­лен­ный ог­ром­ный опыт вра­ж­ды и не­на­вис­ти пре­лом­ля­ет­ся в опас­ном со­пер­ни­че­ст­ве ме­ж­ду от­цом и брать­я­ми в се­мье Ка­ра­ма­зо­вых, ме­ж­ду стар­цем Зо­си­мой и мо­на­хом Фе­ра­пон­том в сте­нах мо­на­сты­ря. Убий­ст­во, за­га­доч­но со­вер­шён­ное в стран­ном се­мей­ст­ве, пе­ре­пле­та­ет­ся с не­раз­ре­ши­мы­ми про­бле­ма­ми рус. об­ществ. жиз­ни, ис­пы­ты­ваю­щей глу­бо­кий нрав­ст­вен­ный кри­зис. Го­су­дар­ст­во и Цер­ковь, суд и су­деб­ные уч­ре­ж­де­ния, се­мья и шко­ла, по­ме­щи­ки, куп­цы и кре­сть­я­не, уезд­ный го­род и ни­щая де­рев­ня, стра­да­ния взрос­лых и де­тей, про­шлое, на­стоя­щее и бу­ду­щее Рос­сии – та­ков пе­ре­чень гл. во­про­сов, ис­сле­дуе­мых в са­мом ши­ро­ком, все­ох­ват­ном ро­ма­не Д. Идей­ное сре­до­то­чие ро­ма­на – прит­ча о Ве­ли­ком ин­кви­зи­то­ре, по­эма-им­про­ви­за­ция Ива­на, от­ра­зив­шая со­кро­вен­ные раз­мыш­ле­ния Д. о при­ро­де че­ло­ве­ка; в ней «мы на­хо­дим глу­бо­кое соз­на­ние че­ло­ве­че­ской сла­бо­сти, гра­ни­ча­щее с пре­зре­ни­ем к че­ло­ве­ку, и од­но­вре­мен­но лю­бовь к не­му, про­сти­раю­щую­ся до го­тов­но­сти – ос­та­вить Бо­га и пой­ти раз­де­лить уни­же­ние че­ло­ве­ка, звер­ст­во и глу­пость его, но и вме­сте – стра­да­ние» (Ро­за­нов В. В. Не­со­вмес­ти­мые кон­тра­сты жи­тия. М., 1990. С. 171).

По­след­ний год жиз­ни Д. оз­на­ме­но­вал­ся вы­сту­п­ле­ни­ем на от­кры­тии па­мят­ни­ка А. С. Пуш­ки­ну в Мо­ск­ве [6(18) – 8(20).6.1880]. Речь Д. – его са­мое из­вест­ное пуб­ли­ци­стич. про­из­ве­де­ние, в ко­то­ром ос­мыс­ле­но нац. зна­че­ние Пуш­ки­на как вы­ра­зи­те­ля «все­че­ло­веч­но­сти», «все­мир­ной от­зыв­чи­во­сти» рус. на­ро­да, при­зван­но­го «стать бра­том всех лю­дей». В ночь с 25 на 26 янв. (с 6 на 7 февр.)1881 у Д. по­шла гор­лом кровь, че­рез два дня он скон­чал­ся; по­хо­ро­нен 31 янв. (12 февр.) в Алек­сан­д­ро-Нев­ской лав­ре при ог­ром­ном сте­че­нии на­ро­да.

Д. ис­крен­не ве­рил в идею «все­мир­но­го че­ло­ве­че­ско­го об­нов­ле­ния», ко­то­рая осу­ще­ст­вит­ся в ви­де «Хри­сто­вой прав­ды», в то, что «лю­ди мо­гут быть пре­крас­ны и сча­ст­ли­вы, не по­те­ряв спо­соб­но­сти жить на зем­ле» («Сон смеш­но­го че­ло­ве­ка»); в этой ве­ре – квинт­эс­сен­ция его гу­ма­низ­ма и ре­лиг. ис­ка­ний. Как ху­дож­ник Д. был «по­этом на­шей со­вес­ти» (И. Ф. Ан­нен­ский), вы­ра­зи­те­лем глу­бо­кой тра­ге­дии, ко­то­рую пе­ре­жи­ва­ет смя­тен­ная че­ло­ве­че­ская ду­ша в эпо­ху ка­так­лиз­мов. Свой реа­лизм Д. оп­ре­де­лял как «фан­та­сти­че­ский», реа­лизм «в выс­шем смыс­ле», имея в ви­ду при­стра­стие к изо­бра­же­нию не­ор­ди­нар­но­го, ис­клю­чи­тель­но­го как рас­кры­ваю­ще­го «са­мую сущ­ность дей­ст­ви­тель­но­сти» и «все глу­би­ны ду­ши че­ло­ве­че­ской». От­сю­да – пре­об­ла­да­ние си­туа­ций ка­та­ст­роф и скан­да­лов, па­ра­док­саль­ность и экс­цен­трич­ность ха­рак­те­ров и по­ступ­ков ге­ро­ев. Этим оп­ре­де­ля­ет­ся и та­кая осо­бен­ность про­из­ве­де­ний Д., как со­че­та­ние серь­ёз­ной нрав­ст­вен­но-фи­лос. про­бле­ма­ти­ки с за­ни­ма­тель­но­стью и слож­но­стью ин­три­ги аван­тюр­но-де­тек­тив­но­го свой­ст­ва.

Д., по сло­вам М. М. Бах­ти­на, – соз­да­тель по­ли­фо­ни­че­ско­го ро­ма­на, ко­то­рый «стро­ит­ся не как це­лое од­но­го соз­на­ния, объ­ект­но при­няв­ше­го в се­бя дру­гие со­зна­ния, но как це­лое взаи­мо­дей­ст­вия не­сколь­ких соз­на­ний, из ко­то­рых ни од­но не ста­ло до кон­ца объ­ек­том дру­го­го». Пред­ме­том ху­дож. изо­бра­же­ния у Д. ста­но­вит­ся идея; его ге­рой – идео­лог, осо­бая точ­ка зре­ния на се­бя и на ок­ру­жаю­щую дей­ст­ви­тель­ность. При этом «ко­пер­ни­ков­ский пе­ре­во­рот» Д. со­сто­ит в том, что ес­ли «обыч­но са­мо­соз­на­ние ге­роя яв­ля­ет­ся лишь эле­мен­том его дей­ст­ви­тель­но­сти, лишь од­ною из черт его це­ло­ст­но­го об­раза, здесь, на­про­тив, вся дей­ст­ви­тель­ность ста­но­вит­ся эле­мен­том его са­мо­соз­на­ния». Та­ко­му са­мо­соз­на­нию ав­тор мо­жет про­ти­во­пос­та­вить лишь мир та­ких же рав­но­прав­ных с ним са­мо­соз­на­ний. По­то­му и сло­во ав­то­ра о ге­рое – это сло­во о при­сут­ст­вую­щем и мо­гу­щем ему от­ве­тить, «оно ори­ен­ти­ро­ва­но на ге­роя как на сло­во и по­то­му диа­ло­гиче­ски об­ра­ще­но к не­му. Ав­тор го­во­рит всею кон­ст­рук­ци­ею сво­его ро­ма­на не о ге­рое, а с ге­ро­ем» (Бах­тин М. М. Про­бле­мы по­эти­ки Дос­то­ев­ско­го. 4-е изд. М., 1979. С. 20–21, 55, 74).

Твор­че­ст­во Д. – на­след­ни­ка рус. клас­си­ки ор­га­ни­че­ски во­бра­ло в се­бя опыт ев­роп. лит-ры (пре­ж­де все­го тра­ди­ции О. де Баль­за­ка, В. Гю­го, Ч. Дик­кен­са); оно ста­ло эпо­хой в раз­ви­тии не толь­ко рус­ской, но и ми­ро­вой лит-ры, ока­за­ло боль­шое влия­ние на иск-во, фи­ло­со­фию, об­ществ. мысль 20 в.