фото: warspot.ru
Одно из главных сражений Русско-турецкой войны 1787 – 1791 гг. (Второй екатерининской турецкой войны), окончившееся разгромом турецкой армии, состоялось на реке Рымник, притоке реки Серет в Валахии (ныне Румынии).
Оправившись после поражения при Фокшанах от союзных русско-австрийских войск под командованием генерал-аншефа А. В. Суворова, великий визирь Юсуф-паша во главе турецкой армии (90 - 100 тыс. человек, 80 тыс. орудий) в начале сентября начал наступление с берегов Дуная от Браилова на австрийский корпус принца Фридриха Саксен-Кобургского, располагавшегося вблизи Фокшан.
Турецкая армия, обремененная большими обозами, двигалась медленно. Австрийский командующий, узнав о ее движении, запросил помощи у Суворова, войска которого располагались севернее в Бырладе. Турецкая армия тем временем стала походным лагерем в селе Мартинешти, от которого до расположения австрийцев было всего часа четыре конного пробега.
Суворов понял, что промедление его для союзников смерти подобно, немедленно, в ночь на 8 сентября выступил с 7-тысячным дивизионным отрядом на помощь принцу Кобургскому и в 10 часов утра 10-го числа соединился с ним. Русские войска за 2 суток прошли по скверным дорогам, размытым прошедшими дождями, 85 верст с переходом через реку Серет, что вызвало у встревоженных наступлением армии султана австрийцев немалое изумление. Они ожидали подхода русских в такую непогоду на день-два позднее.
Суворовский отряд состоял: пехота – из 4 гренадерских, 4 мушкетерских (Ростовского и Смоленского полков), 2 егерских и одного легкого мушкетерского батальонов, конница – из 12 эскадронов карабинеров Рязанского, Стародубовского и Черниговского полков под общим командованием бригадира С. Д. Бурнашова, двух полков донских казаков Г. И. и И. Е. Грековых, арнаутской команды Ивана Соболевского. Артиллерия имела в наличии 30 орудий.
В австрийском корпусе было 18 тыс. человек при 43 орудиях: 10 пехотных батальонов, 30 кавалерийских эскадронов и 600 арнаутов. Всего в союзном русско-австрийском войске (корпусе) насчитывалось 25 тыс. человек при 73 орудиях. Превосходство турецкой армии в силах было почти 4-кратным, в коннице – подавляющим.
Соединившись с австрийцами, генерал-аншеф А. В. Суворов без промедления в сопровождении небольшого конвоя отправился на рекогносцировку поля предстоящей битвы. Оно простиралось между реками Рымник и Рымна, его протяженность с востока на запад не превышала 12 верст. Было где разгуляться многотысячной вражеской коннице, а каре союзников подать быструю помощь друг другу.
Через лазутчиков и пленных было установлено: турецкая армия расположилась в 4 походных лагерях, что значительно облегчало фуражировку многих десятков тысяч коней и обозных верблюдов. Ближайший лагерь находился у селения Тырго-Кукули сразу за рекой Рымной. Второй – у леса Крынгу-Мейлор. Третий – на реке Рымнике возле селения Мартинешти. Четвертый – на противоположном берегу Рымника рядом с селением Одая. Через реку у Мартинешти был перекинут мост.
Поле битвы представляло собой возвышенное плато, в самом центре которого находился лес Крынгу-Мейлор. Именно перед ним великий визирь, опытный полководец, приказал устроить главную позицию, выбранную на редкость удачно: по флангам проходили глубокие овраги, глинистое дно которых оказалось хорошо размоченным прошедшими дождями. Правый фланг позиции прикрывался зарослями колючего кустарника, сквозь который конникам было лучше не продираться. На левом, у деревни Богза, турки устроили земляное укрепление, откуда простреливался противоположный берег оврага и спуски в него. Линия окопов – ретраншемент, перекрывала собой подступы к лесу Крынгу-Мейлор.
Суворов после проведенной рекогносцировки уяснил главную ошибку Юсуф-паши. Тот раздробил свою армию на 4 части, довольно далеко отстоявших друг от друга. В случае решительной атаки союзниками первого лагеря турки (пехота, полевая артиллерия) из второго лагеря не успевали прийти на помощь. В данном случае речь о коннице не шла.
Суворов составил диспозицию на битву, с которой австрийский командующий согласился. Вагебург (обоз) оставался в Фокшанах с надежным прикрытием на случай набега вражеской конницы. Союзным корпусам предстояло дружно перейти реку Рымну и нанести сильный сдвоенный удар по полевому лагерю турок у Тырго-Кукули, а затем без промедлений – по главной позиции великого визиря у леса Крынгу-Мейлор. Только после этого намечалось развить успех и атаковать два последующих лагеря на том и другом берегах реки Рымник.
Реку Рымну союзники перешли 2 колоннами 11 (22) сентября; русские войска составили правое крыло. Впереди двигалась конница, за ней пехота и артиллерия. Река Рымна имела крутые берега: «работные» солдаты срыли их в месте переправы. На противоположном берегу Суворов построил свои войска в 2 линии по 3 пехотной каре в каждой. Кавалерия встала за второй линией бригадира Ф. А. Вестфалена. Первой линией командовал генерал-майор А. А. Поздняков. В каре перестроились и австрийцы.
Турки не сразу заметили приближение противника к их первому лагерю у селения Тырго-Кукули. В нем находилось до 12 тыс. войск паши Хаджи-Сойтари, большей частью конницы. Подступы к лагерю защищала 12-орудийная батарея. Паша выслал из лагеря для атаки конницу, но ее «перехватили» донские казаки. После скоротечной схватки конники возвратились к своим. Тогда турецкая батарея открыла огонь, русские орудийные расчеты, которые наступали в промежутках между каре пехоты, отвечали.
У оврага продвижение вперед союзников замедлилось. Перейдя его, они вновь построились в 2 линии каре. Видя такое, султанский военачальник приказал отправить в тыл обозы. После этого турки яростно контратаковали правофланговое каре русских, составленное из 2 гренадерских батальонов под общим командованием полковника А. В. Хастатова. На помощь ему пришло среднее каре первой линии, составленное из двух егерских батальонов. Турки оказались под перекрестным ружейным и пушечным огнем. Они смешались, а после удара в штыки бежали к своему лагерю. Весь этот бой уложился в полчаса.
Чтобы не дать неприятелю прийти в себя, Суворов приказал кавалерии атаковать неприятеля. Всадники проскочили лагерь, из которого турки бежали в недалекий лес Каята, и атаковали с тылу тех турок, которые вели бой против каре первой линии союзников. Корпус паши Хаджи-Сойтари обратился в бегство на все стороны.
Тем временем австрийцы принца Кобурга стали выходить к вражескому лагерю у леса Крынгу-Мейлор. Теперь построение союзников приняло вид исходящего прямого угла, одна сторона которого была обращена на юг, другая – на восток. Под таким углом они продолжили наступление.
Юсуф-паша решил сперва разгромить более многочисленных австрийцев. Из лагеря вышло 20 тыс. турок, которые начали атаку боевых линий принца Кобурга. Австрийцы удачно контратаковали неприятеля, отбросив его на исходные позиции.
Атаковать русских великий визирь отправил Осман-пашу, разгромленного ранее у Фокшан. Турецкая конница (5 - 6 тыс. всадников) устремилась в атаку. Суворов контратаковал ее двумя пехотными каре, поддержанных пушечным огнем. Осман-паше пришлось отступить к лесу Крынгу-Мейлор, где в окопах засело до 15 тыс. янычар, лучшей султанской пехоты. Янычары на глазах союзников спешили углубить свои окопы.
Суворов дал войскам полчаса отдыха у колодцев, после чего возобновил наступление. Два батальона егерей были посланы в лес Каята с задачей очистить его от турок. Им придали несколько пушек.
Юсуф-паша первым возобновил Рымникское сражение. Почти 40-тысячное войско устремилось в массированную атаку. Основной удар пришелся на левое крыло австрийцев. Суворов, выручая союзников, сильно атаковал турок параллельно линии каре принца Кобурга. Чтобы избежать разгрома, великий визирь приказал атакующим войскам отступить к лесу Крынгу-Мейлор. Однако давление на австрийцев в центре прекратилось только после того, как здесь оказались 2 русских каре – одно из гренадер, второе из мушкетеров Смоленского полка.
Теперь предстояло брать приступом неприятельский ретраншемент у леса Крынгу-Мейлор. Он находился верстах в трех от места только что завершившегося боя и был уже хорошо различим. Суворов всегда был приверженцем принципа: «Удивить противника – значить победить его». Поэтому он решил штурмовать окопы не пехотой, а кавалерией. Принцу Кобургу был послан соответствующий приказ. Военная наука того времени считала такое невозможным и подобных примеров не знала.
Общей атаке предшествовала сильная артиллерийская подготовка. Сотни бомб и ядер, «дальняя» картечь обрушились на линию окопов и лесную опушку. Турки открыли ответную пальбу, но вскоре их пушки замолчали. Было хорошо видно, как тысячи вражеских всадников стали искать укрытие в лесной чаще. Суворов приказал начать общую атаку.
Пока продолжалась канонада, каре союзников быстрым шагом пошли в атаку. Они спешили подступить к ретраншементу раньше, чем янычары придут в себя. Примерно с 400 сажен (850 м) от окопов вперед через промежутки между каре во весь конский мах понеслись кавалерийские эскадроны. Турки были ошарашены одним видом тысяч конников, которые несли прямо на ретраншемент. В воздухе блестели клинки. Чего-чего, но такого от русских янычары никак не ожидали.
Турки стали толпами выскакивать из окопов и бежать в лес. Атакующие эскадроны пронеслись через линию ретраншемента и устремились дальше. Янычар преследовали и в лесу, который спасительным для них не стал. Пехотные каре вошли в лес и стали очищать его от турок. Те разрозненными группами пытались оказать сопротивление, но гибли в рукопашных схватках.
Выбитые из леса турки бросились в паническое бегство вдоль дороги к селению Мартинешти на берегу реки Рымник. Там находился третий походный лагерь. Юсуф-паша, грозя всеми карами, не смог остановить повальное бегство своих войск; ему перестали подчиняться даже паши. Великий визирь попытался даже остановить бегство пушечной пальбой, но безуспешно.
От леса Крынгу-Мейлор до селения Мартинешти расстояние было в 6 верст. Преследование разгромленных турок союзники вели до самой реки Рымник, в которой потонуло немало беглецов. Тем, кому повезло, укрылись в последнем, четвертом лагере у селения Одая, на противоположном речном берегу. Схватка же за третий походный лагерь султанской армии не состоялся: оттуда бежали все войска.
Суворов и принц Кобург ввиду крайней усталости и людей, и коней приказали войскам прекратить преследование разгромленной вражеской армии.
Утром следующего дня, 12(23) сентября, донские казаки и австрийские гусары были посланы на противоположный берег Рымника. Когда они подступили к последнему неприятельскому полевому стану, он оказался пуст. Турки бежали из него к реке Бузео, в спешке бросив многое из обозного имущества.
На берегах Бузео и разыгрался последний акт рымникской трагедии султанской армии. Великий визирь, переправившись через реку с авангардом, приказал сжечь за собой мост. Отставшие от него войска, брошенные на произвол судьбы, рассеялись по левобережью Дуная. Юсуф-паша смог собрать у Браилова и Мачина только остатки армии, всего около 15 тыс. деморализованных войск.
Потери сторон в Рымникском сражении оказались несопоставимы. Только убитыми и утонувшими при бегстве в реках Рымнике и Бузео турки потеряли до 15 тыс. человек. Потери союзников убитыми не превысили 500 человек.
Трофеями союзников стали 80 орудий, 100 знамен, имущество четырех походных лагерей, тысячи обозных лошадей, верблюдов, волов, мулов с различными повозками. В лагерях нашлось множество цепей, которые были изготовлены по приказу великого визиря для пленных, которых он предполагал брать тысячами.
Рымникская виктория досталась русскому оружию малой кровью благодаря бесстрашию суворовских «чудо-богатырей» и высокому искусству вождения войск их полководца. Победа на Рымнике решила судьбу кампании 1789 года в пользу союзников.
Императрица Екатерина II не заставила генерал-аншефа А. В. Суворова долго ждать заслуженной награды. Он жаловался высшей полководческой наградой Российской империи – Военным орденом Святого великомученика и победоносца Георгия 1-й степени. Ему присваивался графский титул с именованием Рымникский. Вместе с принцем Кобургом был награжден драгоценными шпагами с надписью: «Победителю Верховного визиря».
Заботясь о награждении наиболее отличившихся в сражении, Суворов представил главнокомандующему генерал-фельдмаршалу Г. А. Потемкину-Таврическому немалый список лиц, рекомендованных к орденам. Он писал светлейшему князю: «Милостивый государь, где меньше войска, там больше храбрых».
В этот список полководец внес фамилии генерал-поручика Дерфельдена, генерал-майора князя Шаховского, бригадиров Левашова, Бурнашева и Вестфалена, полковников и подполковников Поливанова, Владычина, Шерстнева, Золотухина, Миклашевского, Хвастова, Ивана и Григория Грековых… Самым младшим в списке оказался штык-юнкер Сычевский, который «в цельной пальбе и смелом движении оружиев себя отличал». Все они являлись героями сражения на реке Рымник.
Так в истории государства Российского появился полководец с почетным проименованием – Александр Васильевич Суворов-Рымникский. В будущем русскому военному гению предстояло стать генералиссимусом и князем Италийским.
